«Курсант: Назад в СССР 7»

Глава 1

  Москва. Июнь 1982 года. Петровка, 38. Кабинет руководителя межведомственной спецгруппы по раскрытию особо тяжких преступлений.
 
  Утренняя планёрка начиналась рутинно. Горохов зачитывал городскую сводку. Погодин зевал. Катков внимательно что-то записывал, я сидел и считал воробьев за окном, и только Света, казалось, слушала Никиту Егоровича.
  Я заглянул в блокнот Каткова, который старательно что-то конспектировал с чрезвычайно умным видом. Но оказалось, что тот просто рисует замысловатые узоры, обводя разлиновку клеточек.
  Задребезжал телефон. Аппарат звонил редко. Обычно это предвещало очередную командировку. Я с надеждой перевел взгляд с птиц на шефа. Уже две недели торчим в Москве и ничего не делаем. Так только… Местным помогаем по мелочи.
  — Слушаю, Горохов, — следователь нахмурился.
  За эти почти два года, что прошли с событий в Новоульяновске, Никита Егорович ничуть не изменился. Лишь седины на висках прибавилось да морщины на лбу стали поглубже.
  Он озадаченно поговорил с трубкой, почесал намечающуюся лысинку и недовольно пробурчал абоненту:
  — А мы тут при чем, товарищ генерал?
  Трубка что-то возбужденно вещала. Слов не разобрать, но, судя по всему — дело серьезное.
  — Ясно, — закивал Горохов, будто собеседник мог его видеть.
  Дзинь. Телефон звякнул, разъединив линию.
  — Собирайтесь, товарищи. У нас убийство в гостинице «Россия».
  — Шишку какую-то пришили? — поинтересовался я (на простых смертных нашу группу не отправляли, разве что, если трупов было больше, чем три, или прослеживалась серия).
  — Да в том-то и дело, что убитый – птица обычного полета, — шеф задумчиво стал складывать бланки в портфель. — Не пойму, почему меня отправили делать осмотр. Есть же районная прокуратура. И городская, в конце-концов… Но сверху указание поступило, чтобы задействовать наши ресурсы по полной.
  — Чье указание? Щелокова?
  — Бери выше, из Политбюро кто-то в министерство внутренних дел позвонил и задач нарезал.
  — Ого… И кого же убили?
  — Некий Артур Дицони, солист Большого театра.
  — Странная фамилия, — проснулся Погодин.
  — Сын цыганского барона, личность наверняка интересная, но при чем тут мы? – продолжал недоумевать следователь.