«Сто лет одиночества»

Сто лет одиночества
Габриэль Гарсия Маркес


Одна из величайших книг XX века.

Странная, поэтичная, причудливая история города Макондо, затерянного где-то в джунглях, – от сотворения до упадка.

История рода Буэндиа – семьи, в которой чудеса столь повседневны, что на них даже не обращают внимания.

Клан Буэндиа порождает святых и грешников, революционеров, героев и предателей, лихих авантюристов – и женщин, слишком прекрасных для обычной жизни.

В нем кипят необычайные страсти – и происходят невероятные события.

Однако эти невероятные события снова и снова становятся своеобразным «волшебным зеркалом», сквозь которое читателю является подлинная история Латинской Америки…





Габриэль Гарсиа Маркес

Сто лет одиночества


Посвящается Хоми Гарсии Аскот и Марии Луизе Элио



Много лет спустя, перед самым расстрелом, полковник Аурелиано Буэндия припомнит тот далекий день, когда отец повел его поглядеть на лед.

Макондо был тогда небольшим поселком из двадцати глинобитных, с камышовыми кровлями домишек, стоявших на берегу реки, которая несла свои прозрачные воды по ложу из белых, гладких и огромных, как доисторические яйца, валунов. Мир был таким первозданным, что многие вещи не имели названия и на них просто тыкали пальцем. Каждый год в марте месяце лохмотное цыганское племя ставило свой шатер близ поселка, и под звонкое дребезжание бубнов и визготню свистулек пришельцы показывали жителям новейшие изобретения. Вначале они привезли магнит. Коренастый цыган с кудлатой бородой и воробьиными руками-лапками назвал свое имя – Мелькиадес – и стал демонстрировать обомлевшим зрителям не что иное, как восьмое чудо света, сотворенное, по его словам, учеными-алхимиками из Македонии. Цыган ходил из дома в дом, потрясая двумя брусками железа, и люди вздрагивали от ужаса, видя, как тазы, кастрюли, жаровни и ухваты подпрыгивают на месте, как поскрипывают доски, с трудом удерживая рвущиеся из них гвозди и болты, а вещицы, давным-давно исчезнувшие, объявляются именно там, где все было перерыто в их поисках, и скопом несутся к волшебному железу Мелькиадеса. «Всякая вещь – живая, – объявил цыган категорично и сурово. – Надо только суметь разбудить ее душу».